Русское и зарубежное литературоведение об антиутопии

Летопись, как сообщает Щедрин, заканчивается 1825 годом. Но уже в предисловии Щедрин дает читателю понять, что сочинение это небесполезно и для его современников. 

Называя содержание летописи — фантастическим и «почти невероятным в наше просвещенное время», говоря о том, что «возможность подобных фактов в прошедшем еще с большею ясностью укажет читателю на ту бездну, которая отделяет нас от него», Щедрин в конце предисловия делает характерную оговорку, высказывая

Надежду на то, что «фантастичность рассказов нимало не устраняет их административно-воспитательного значения» и что они могут даже и теперь «послужить спасительным предостережением для тех из современных администраторов, которые не желают быть преждевременно уволенными от должности». Вывод ясен: никакой бездны между прошедшим и настоящим, очевидно, нет.

Это подтверждается и другими намеками. Описывая внешний вид рукописи (пародия на ученые описания), Щедрин представляет себе, как его летописец, подобно пушкинскому Пимену, сидел над листами этой рукописи, защищая свой труд «от неминуемой любознательности гг. Шубинского, Мордовцева и Мельникова». Шубинский, Мордовцев и Мельников — это современные Щедрину «историки-фельетонисты», как он их называл, составители поверхностных исторических очерков бесприданница краткое содержание и собиратели анекдотов из придворной жизни. Упоминание об этих историках рядом с «летописцем» — характерный для «Истории одного города» анахронизм, подчеркивающий условность всей ее хронологии.

Еще раз Щедрин намекает на то, что «История одного города» обращена к современности, в конце вступления. Щедрин заявляет, что он не изменил в летописи ничего, кроме слога и орфографии, и ссылается на «грозный образ Михаила Петровича Погодина». М. П. Погодин (1800 — 1875) — известный в то время историк и публицист, владелец огромной библиотеки древнерусских рукописей (так называемое «Погодинское древлехранилище»).

Погодин был одним из основоположников национально-патриотических и монархических теорий («самодержавие и народность»). Свою литературную и научную деятельность Погодин начал еще в 20-х годах в журнале «Московский вестник».

В 60-х годах он все еще выступал в печати, обрушиваясь на революционную интеллигенцию и продолжая развивать свои монархические взгляды.

Иронической ссылкой на Погодина, которая сделана «в видах предотвращения злонамеренных толкований» (то есть истолкования книги как сатиры на современность) , Щедрин еще раз намекает на то, что «Историю одного города» надо понимать именно «злонамеренно»: не как исключительно историческую сатиру, а как сатиру на российское самодержавие вообще.

«Обращение к читателю» — единственная глава в «Истории одного города», которая написана прямо от лица архивариуса-летописца и стилизована под язык XVIII века.

Вымышленный автор обращения — четвертый архивариус, «смиренный Павлушка, Маслобойников сын». Из остальных трех двое носят одну и здоровья будущей мамы и малыша ту же фамилию Тряпичкиных, взятую Щедриным из «Ревизора» Гоголя: Тряпичкин — приятель Хлестакова, пописывающий статейки.

Стилизация под старинный слог дала возможность Щедрину сделать в этом «Обращении» такие намеки, которые при других условиях не могли бы пройти через цензуру.

В самом начале архивариус пишет: «Ужели во всякой стране найдутся и Нероны преславные и Калигулы, доблестью сияющие, и только у себя мы таковых не обрящем? Смешно и нелепо даже помыслить таковую нескладицу».